Китайские иммигранты, выполнявшие все строительные и тяжелые работы, Таиланд Фото находились вне этой иерархии. В отличие от кхмерских переселенцев китайцы были освобождены от регистрации своего местожительства. Строгий и особый церемониал по отношению к каждому рангу свидетельствовал о существовании религиозного элемента в различии статусов. Механизм отношений «патрон-клиент» строился преимущественно на морально-нравственных началах. Как отмечает А. Рабибхадана, доминантная ценность «катан-ю-катаветхи» отличается от понятия «лояльность». В формальной организации общества высшие позиции в иерархии, как можно проследить, принадлежали людям, которые накопили множество заслуг, позволяющих им занимать особое положение. Если в аютийском обществе характер общественных отношений рассматривался через призму концепции «бога-царя» и соответствующей ей иерархии отношений, в которых основной ценностью признавалась родословная клана (по-тайски — сакун), то в бангкокском обществе на первый план вышла концепция «царя-бодхисатвы» и положения тхеравады о карме человека и безусловной ценности религиозной заслуги (по-тайски — бун). Они начинали карьеру чаще всего как наемные рабочие и, накопив денег, становились торговцами. „Концепция бун”, которая использовалась для легализации человека, достигшего высокого положения, связывала статусную иерархию с буддийской доктриной причины и следствия («Законом зависимого существования».- В. К.)… Лояльным можно быть королевскому дому, буддизму, нации и т. д., но это не будет принципом взаимных услуг. Рабибхадана.- Статус был одновременно и религиозным элементом, поскольку основывался на вере в то, что человек достигает более высокого положения в соответствии с его прошлыми заслугами, или кармой. В этом случае они могли найти влиятельного патрона, который за деньги помогал им стать дворянами, т. е. «В тайском обществе огромное значение придавалось статусной системе,- пишет А. Новые отношения нуждались и в новом идеологическом обосновании.

Таиланд Что Нельзя Вывозить

Они стремились не просто познакомиться, а породниться с европейской культурой. Стремясь в Лондон, Париж, Нью-Йорк, как в новую Мекку, колониальные интеллигенты часто чувствовали себя обманутыми. К тому же колониальные интеллигенты обратились к Просвещению, когда на его европейской родине уже произошел кризис просветительства. Результатами было возникновение комплекса неполноценности, неверие в свои силы, подавление чувства собственного достоинства и т. д. — нечто прямо противоположное тому, что содержало просвещение как элемент европейской культуры, тому, что несла в себе эпоха Просвещения. Идеалы братства, равенства, свободы обернулись явью буржуазного общества с его острейшими классовыми конфликтами, вопиющим неравенством, коррупцией, отчуждением человека и пр. Парадоксально, а по сути вполне закономерно, что именно в метрополиях многие из них заражались антибуржуазными настроениями и глубоким скептицизмом в отношении западной цивилизации и европейской культуры. Находя в усвоении и распространении европейской культуры залог прогресса для своей страны и своего народа, отчетливо видя в ней воплощение достижений человеческого разума, колониальный интеллигент сначала инстинктивно, а затем все более сознательно противился ассимиляции, понимая, что это — часть колониального закрепощения. В. Гордон.- Колониальные учителя внушали своим подопечным презрение к прошлому, к вере отцов, к народным обычаям. «Однако вскоре эта приемная мать обернулась мачехой,- пишет А.

Но это настроение совершенно явно всякому со стороны. Содержание Панадурской дискуссии было опубликовано и дошло до Соединенных Штатов, где привлекло внимание полковника Генри Стиля Олкота, основателя теософского общества. 45 Минаев И. П. Наибольший общественный резонанс имела полемика в Шри-Ланке, происходившая в Панадуре в 1873 г. между христианским проповедником Давидом де Сильва и буддийским монахом Мигеттуватте Гунананда-тхера. Она стала началом великого буддийского возрождения. И. П. Минаев очень верно подметил, что возрождение буддизма началось с того, что монахи узнали об изучении их литературы в Европе, об интересе европейской демократической общественности к изучению учения Будды. Из путевых заметок русского. К восторгу большинства собравшихся монах одержал блистательную победу в этом диспуте, отчет о котором был опубликован в местных газетах и журналах, а также широко освещался в прессе других буддийских стран. Даже в школьных учебниках (например, в «Истории Цейлона, 1796-1956») говорится, что «дебаты, проведенные в августе 1873 г., получили известность как Панадурская дискуссия. Это побудило их вступить в полемику с христианскими миссионерами, такие дискуссии происходили во всех анализируемых нами странах. Очерки Цейлона и Индии. Сколько злобы и негодования… Сведения об этой дискуссии содержатся во многих исторических работах ланкийских авторов, в которых отмечается, что обе стороны тщательно и долго готовились к философскому поединку, проходившему при огромном стечении народа и в присутствии представителей прессы. 44) Талмуд Э. Д.

[arpw limit=»10″]

Таиланд Чем Омывается

[catlist name=%category% post_type=»post»]

Политика антикоммунизма нередко дополняется антисоветизмом, руководство сангхи чаще всего подкупается, рядовые монахи поддаются убеждениям средств массовой информации о существующей угрозе религии. Обращение «Дхамма в опасности» передавалось по радио, распространялось в виде сотен тысяч листовок, печаталось во всех газетах и специальных правительственных бюллетенях. В Бирме в 1959 г. инициатором кампании «Защита буддизма от коммунизма» было управление психологической войны министерства обороны. Инфильтрация коммунистических агентов шла по всем каналам: политическим, экономическим и социальным… Практически никаких фактов, указывающих на реальную опасность, в этой подборке не было» (70). Подобные кампании проводились в Кампучии в 1968 г., в Шри-Ланке в 1947 и 1972 гг. «Однако,- пишет И. В. Всеволодов,- уже первое ознакомление с опубликованными документами обнаруживает значительные расхождения между их подачей и заголовками и их содержанием. Анализ кампаний, проводившихся под лозунгом «защиты буддизма от коммунизма», показывает, что в первую очередь они были направлены на разгром демократических сил и носили ярко выраженный националистический характер (защита национальной культуры, традиционных институтов, религии и т. д.). Как отмечает Ф. Хутарт, «наиболее важной политической группой в несоциалистических странах была „новая элита”, которая избрала капиталистический тип развития, даже в том случае, когда ее фразеология была социалистической. Например, так называемая группа переворота 1958 г. в Таиланде, объясняя причины захвата власти, писала: «Что касается внутренней ситуации, то очевидная инфильтрация коммунизма повсюду представляла огромную опасность для тайского народа.